Выйти во пустые поля,
Где покрыта снегом Земля,
Где не слышно птиц и зверей,
Нет машин, нет дорог и людей.
Стать волчицей степной и завыть,
И с Небесами поговорить.
И отмолить, отвыть своих,
Да нет, не о том этот стих…
Я хотела писать о Зиме,
О белых, что Смерть снегах.
Но никто не спросил, как мне,
Как жить мне зная ваш страх?
Как мне спасти своих людей,
Если кругом злоба колючая,
Кто сегодня мой, завтра ничей,
И почему с меня спросят… могучая.
Раз могучая,
То не мучая,
Молча, раздирая руки да в кровь,
Можно тут прорифмую любовь…
Да, эта любовь через раны,
Через такие травмы и тайны.
Через то, что людям не понять,
Я не хотела об этом писать.
Стих о Зиме, да глядя в окно,
Но, но, но…
Боги решают за меня,
И Душою вечно горя,
Вечно споря с обстоятельствами,
Со статусами и кастами,
С теми, кто давно план утвердил,
Мой голос до хрипоты говорил.
Я средь Тьмы,
Средь Зимы,
Кричала Небесам,
Мам!
Я звала Матерь всех Матерей,
Сбереги, укрой моих людей,
Твоих детей,
Мать всех Матерей.
Вы простите меня за такой слог,
Но писала не я, а во мне Бог.
Знайте в ночи есть окно и порог,
Есть вечно пылающая Душа,
И от свечи темный смог,
И к груди свои руки прижав.
Я читаю за вас днём и ночами,
Мои люди, я всегда с вами!